Человеческий фактор

Когда Леонид Аркадьевич понял, что на меня можно положиться, он стал поручать мне один завод за другим. К слову сказать, в то время в подчинении министерства находилось более тысячи заводов, институтов и проектных организаций с опытными про­изводствами. Каждый год мы пускали несколько новых химиче­ских заводов. Каждый пуск – это большое событие, ответствен­ное, нервное, волнующее. Любой новый завод надо было пускать либо точно в срок, обозначенный в государственном плане, либо до срока. А вот позже – невозможно. Это всё равно что распи­саться в собственном бессилии, полное фиаско для министер­ства и министра.

В 1980 предстоял пуск большого и очень важного завода «Элек­трохимпром» в Навои (Узбекистан), на котором должны были де­лать средства защиты растений для сельского хозяйства – герби­циды, дефолианты и многое другое. Завод купили в Западной Гер­мании у компании «Bayer», и куратором его строительства и пуска в Навои был специалист из Германии, прекрасно знавший своё дело и русский язык, Герхард Райкард. За глаза мы таких людей, запу­скающих новые заводы, называли пускачами.

С пуском мы явно и почти безнадёжно опаздывали. Казалось, что Герхард придирается к мелочам и нарочно тормозит процесс. Владимир Владимирович Листов, который стал министром хим­прома в 1980 году, страшно нервничал и попросил меня взять «Электрохимпром» под свой контроль. Поезжай, говорит, разбе­рись на месте, надо найти с пускачём общий язык.

Приезжаю, знакомлюсь. Немец, строгий и непреклонный, протя­гивает мне бумаги. Вот, говорит, пятьдесят семь замечаний. Пока они не будут исправлены и устранены, я не разрешу пускать завод. Смотрю – все замечания очень серьёзные, все по делу, никаких придирок. Беру документ и собираю срочное совещание с руковод­ством Минсредмаша, которое строило завод. Говорю, вот список замечаний и недоделок, я с ними полностью согласен. Надо немед­ленно всё устранить. Строители, как обычно, запели свою песню на все времена: мы не успеем, здесь работы много, давайте пустим завод, а потом доделаем. Нет, говорю, так не будет. Даю вам де­сять дней на устранение – это реальный срок. Через десять дней проверю. Если не сделаете – пеняйте на себя.

Герхард был уверен, что при таких темпах строители будут ис­правлять замечания ещё полгода, и расслабился. Герхард, не рас­слабляйся, говорю, через десять дней приеду, и будем принимать работу. Через десять дней всё сделано. Немец смотрит ошалелы­ми глазами – поверить не может. Не знал, что мы и так можем ра­ботать.

Объект у строителей приняли, но пускать завод не можем – персонал не обучен. Чтобы новое производство начало рабо­тать, необходимо было подготовить более сотни операторов. За эту работу отвечали немцы. Спрашиваю: «Герхард, в чём дело?» – «Да не хотят они учиться!» – в сердцах восклицает Герхард. Опять человеческий фактор, куда же без него. Ладно, думаю, и не с такими ситуациями справлялись. Собираю персонал и объ­являю, что если они выучатся, причём по-настоящему, за трид­цать дней, то сразу после учёбы получат на разряд выше с со­ответствующим повышением зарплаты. Через несколько дней звонит Герхард: «Ничего не понимаю. Они учатся как звери, от меня не отходят! Какая-то необъяснимая перемена!» Обучение пошло столь успешно и столь быстро, что даже педантичный Герхард через двадцать дней признал, что персонал готов к ра­боте на новом производстве.

Я примчался на завод и дал команду на пуск. Пуск прошел замечательно. А главное – в срок. Министр был счаст­лив, да и все мы тоже, включая наше­го пускача. Однако лёгкая тень озабо­ченности угадывалась на его лице. Улучив момент, Герхард отозвал меня в сторонку и говорит: «Сергей, ты хороший специалист и управленец, я тебя ува­жаю и потому даю совет – убери с производства вот этих семерых», – и протягивает мне список. – «Чем же они тебе не понравились?», – спрашиваю. «Не буду объяснять, – говорит, – просто поверь и убери». Герхард был старше меня на пятнадцать лет и опытнее. А я всегда прислушивался к мнению профессионалов. Эти семеро оказались не местными узбеками, а прикомандированными из других регионов, и мы отправили их по домам.

Через полгода на заводе прогремел взрыв. Звоню Герхарду, спрашиваю: «В чём дело?» – «Я же просил убрать тех семерых!» – «Мы и убрали», – говорю. «Да, убрали, а потом одного из них бы­стро вернули. Вот он и взорвал». – «Так он что – террорист?» – «Нет. Просто есть люди, которым нужен постоянный эксперимент. Все семеро были из их числа. Я с такими типами раньше сталкивался, поэтому умею их вычислять – у них глаза блестят по-особому».

Я не стал объяснять Герхарду, что у нас народ такой – любит экспериментировать. Что будет, если дернуть за эту ручку? Или нажать на эту кнопку? Или загрузить в реактор меньше реагента (исключительно в целях экономии)? Или сократить время выдерж­ки (для роста производительности труда)? А чтобы работать и экс­периментировать было ещё интереснее, наши люди не читают ин­струкции. Но понятно, что на химическом производстве, где твоя безопасность – это производная дисциплины, экспериментаторам не место. Вот такой человеческий фактор.

ЦИТАТА

В природе всё мудро продумано и устроено, всяк должен заниматься своим делом, и в этой мудрости — высшая справедливость жизни.

Леонардо да Винчи