ПОСЛЕСЛОВИЕ. Смысл жизни

Всего пятьдесят новелл… Жизнь Сергея вмещала гораздо больше событий, людей, проблем и решений, ошибок и поражений, замыс­лов и побед, чем здесь рассказано. Сергей никогда не лежал на ди­ване, он предпочитал действовать, создавать, сражаться с обсто­ятельствами, побеждать, а если проигрывать, то в борьбе. Он мог жить только так, в постоянном созидательном движении, и только такая жизнь приносила ему радость.

Но более всего в жизни Сергей любил людей. Он обладал уни­кальной, фантастической способностью удивить, заставить восхи­щаться и сопереживать, увлечь, сплотить, повести за собой. Поэто­му он всегда и везде становился центром притяжения людей. Он умел искренне и обезоруживающе улыбаться. И эта улыбка при­тягивала успех на работе, счастье и друзей – в дом. Его улыбка те­перь согревает нас со страниц этой книги.

Как известно, «некоторые приносят радость, куда бы они ни при­шли, некоторые — откуда бы они ни ушли». Сергей относился к чис­лу первых – своим искренним интересом к человеку он согревал и утешал, поднимал его самооценку и вдохновлял на подвиги. Мне казалось, что в нём постоянно полыхает огонь. И мне приятно, что этот огонь увидел и наш друг Юрий Лужков, о чём написал в своих стихах, посвящённых восьмидесятилетию Сергея: «Есть пожарче огонь, есть высокая страсть, есть наука, любовь и отрада, есть при­звание химии сердце отдать, ничего больше в жизни не надо».

Мы были счастливы вместе 60 лет. Хотя трудно найти более разных людей. А если верить гороскопам, то мы и вовсе несовме­стимы. Действительно, мы очень разные. Сергей умел восхищать­ся сущей ерундой, а я всегда реагирую сдержанно. Я люблю петь, а Сергею медведь на ухо наступил. Сергей обожал возиться с зем­лей, в саду, как настоящий ботаник, а мне это занятие не доставляет радости. Я терпеть не могу ходить по магазинам, а Сергей любил и всегда сам покупал продукты. Я очень требовательна к одежде, а он никогда не обращал внимания на «такие мелочи». Стоило недосмо­треть, и вот он уже убежал на работу в коричневом пиджаке и синих брюках. А потом искренне недоумевал – ну и что? Какая разница?

Как-то я прочитала, что встреча двух личностей подобна контакту двух химических веществ: если есть хоть малейшая реакция, изме­няются оба. Да, мы оба потихонечку менялись. Но если хромал он, я подставляла своё плечо, если я – то его плечо всегда было рядом. А сегодня, когда наши дочери выросли и у них свои семьи, они стали нашей опорой. Четвёртого мая, в мой день рождения и за день до своего ухода, Сергей был в бреду, но тем не менее несколько раз явственно повторил: «Таня, подарок…» Вечером дома, когда дети по­здравили меня, Таня, наша дочь, накинула мне на плечи роскошный оренбургский платок, который он заранее попросил ку­пить для меня.

Сергей был человек-праздник, желан­ный гость во множестве домов по всей стране. Но это не значит, что на его долю не выпали испытания. Тяжёлые заболева­ния, сложнейшие операции жестоко терза­ли его тело, но не душу. Всё это он переносил стоически, с улыбкой, потому что, как говорил Шиллер, «Великие души переносят страда­ния молча». Своим оптимизмом и жизнелюбием он мог поделиться с десятком совершенно здоровых и молодых людей. Да, он уже не мог играть в теннис, волейбол и баскетбол. Но у него оставались би­льярд, преферанс и шахматы. В последние годы он играл в шахматы онлайн со всем миром и редко когда проигрывал.

Однако время душевных страданий всё же наступило – в начале девяностых, когда к власти пришли дилетанты и начали ломать то, что создавалось десятилетиями, создавалось продуманно, с прице­лом на будущее. Сергей был согласен, что многое надо менять, но не таким же способом! Дилетантство и безответственность, как пле­сень, стали распространяться в обществе.

Профессионалов начали везде вытеснять непрофессионалы, чьи решения противоречили здравому смыслу. Это продолжается и по сей день. Он пытался спасти отрасль, собрать в кулак химпредпри­ятия, которые ещё остались. Те, кто откликнулся на его призыв, усто­яли. Последнюю четверть своей жизни он посвятил спасению отече­ственного химпрома, который создавал предыдущие сорок лет.

Сергей прожил невероятно насыщенную, яркую жизнь. Он принёс много пользы своей стране. Наверное, потому, что никогда не искал выгоды. Хорошо, если она будет, но главное – интересное дело и поль­за от него. Он оставил большую семью, детей, внуков и правнучку, ко­торых нежно любил. Точнее – обожал. Это одно из его любимых слов. У Сергея было огромное количество друзей ещё со времён школы и института, соратников и единомышленников, тех, кому он помогал в трудную минуту, и тех, кто помогали ему перенести тяжёлые испыта­ния. Всем вам, дорогие друзья, низкий поклон. Сергей до последней минуты помнил всех вас, перебирал ваши имена и сожалел, что не успеет рассказать в книге о каждом из вас. Простите его.

Когда книга была закончена и я прочитала её от начала и до конца, я забеспокоилась, занервничала – не слишком ли Сергей от­кровенен в своих воспоминаниях, не слишком ли обнажился перед читателями? Ведь мы жили в эпоху сдержанности и в общем-то за­крытости. Но я вспомнила, как Сергей рассказывал свои истории, как настаивал на сохранении откровенных высказываний – для него это было почему-то важно. Я думаю, в жизни каждого из нас приходит время исповеди. Для Сергея исповедью стала эта книга. Она непохожа на классические мемуары. Сергей и здесь отказал­ся от шаблона и создал новые правила. Он очень надеялся, что его жизненный и профессиональный опыт, о котором он рассказывает в книге, будет полезен молодым.

А я всё думала, какую главную мудрость можно извлечь из жиз­ни Сергея? Какой урок она преподаёт молодым? И я склоняюсь к тому, что эта мудрость очень проста: счастливы не те, кто получает больше, а те, кто больше отдаёт.

Инга ГОЛУБКОВА

7 июля 2018 год